А 16 или 17 августа в Гурзуфе проходило ежегодное народное мероприятие под названием «Убей москвича».
По древней легенде, сколько-то лет назад, москвичи убили местного, и вот аборигены поклялись на крови мстить в этот день москвичам. Убивать вроде не убивали, но по куполам стучали ежегодно. А 16 августа у моей мамы день рожденья, и я вынужден был поехать в Гурзуф, потому как в Рабочем не работала почта, а позвонить и поздравить очень хотелось!
Вообще вот только сейчас, когда я достиг радости провожать собственную дочь в Крым, в самостоятельную поездку, я понял, как тяжко было нашим мамам, когда мы уходили в странствия по городам и весям. И мобильных-то не было совсем, а в городах и весях и простых-то дебильных таксофонов порой не было, какие там мобильные…
Тяжело им было, волнительно.
Ну, я приехал в Гурзуф и позвонил, и затусовал на аллее этой. Много ли прошло времени, мало ли - трудно сказать, но помню я отчетливо, как стою я под деревом разлапистым, солнышко заходит, море похрюкивает неподалеку, и рядом стоит Янис из Вильнюса, и пьем мы вино теплое из банки, и впереди у нас необьезженные вершины и не покоренные скакуны.
И подходит к нам Коля Рокенрол и тоже с нами наслаждается жизнью. Собственно, мы с ним в тот день и познакомились.
И плывет наша беседа незатейливая веселым корабликом по реке теплого домашнего вина, и нет вреда ни одному существу земному от нас и от беседы нашей. Не прибавляется на планете количество зла от нашей беседы, да и добра не прибавляется, но почему от каждого действия должно что-то меняться? Все течет как течет, а мы вот стоим и вино из банки пьем не возмутимо.
Коля Рокенрол стих нам прочел, он мастер в деле сем весьма знатный!
И вот вино мы почти допили до дна, и тут меня по башке ногой в кроссовке «Адидас» так звезданули, что я улетел вмиг и прилетел только ночью.
Очнулся я оттого, что сел под дерево то разлапистое. Сел и сижу барабашкой…
Хорошо вот помню я тот прилет! Сначала я сел, а потом в себя возвратился, то есть тело село под дерево, а душа прибежала на минуту позже.
Вот сижу я под деревом, а вокруг красота! Ночь, август, море камушки барахтает, звезды в растапертом, огромном небе понатыканы! Где-то вдали звучат дискотеками пионерлагеря и пансионаты! И воздух душесшибательный такой, и стрекочат всякие милые насекомые, а я сижу под деревом, и вокруг никого! И свет потушен на аллее, и нет ни Яниса, ни Коли, ни бородатой интеллигенции.
И бабушек с банками тоже нет.
Посидел я так и все вспомнил постепенно. Вспомнил, как Коля стихи читал, вспомнил вино и радость общения с миром сим. И последнее, что я вспомнил - это как кто-то ногой в кроссовке Адидас мне по башке стукнул.
Тогда много этих кроссовок было в народе. Они как-то резко напали на страну, и сначала их с трудом можно было купить, а потом в них нарядился и стар и млад. Адидас смело пришел на Российскую территорию, и Фанта тоже пришла, смелые такие ребята. . .
Сначала кроссовки Адидас производились под жестким контролем фирмачей, а потом, видно, все этих фирмачей достало, либо обрусели они, либо выпивать начали и кроссовки стали быстро другие по качеству своего нутра. Внешне они не изменились, но стали страшно красить ступни их носящих граждан. При этом качество крашения ступней было на высшем уровне!
Я видел человечка из Ангарска, который приехал в таких кроссовках в Пицунду и когда их снял, то поразил всех синевой ног. Человечек был первый раз на море и купался до одурения, но ноги у него еще неделю были прекрасны. «Адидас» - это вам не фабрика Большевичка там какая-нибудь!
Ну вот, мне этим кроссовком по юной голове и съездили, и наверняка нога была синяя, что, в общем-то ничего не меняло…
Я сидел и сидел под деревом и никак не мог сгруппироваться, влепили мне качественно…
Потом пришел Янис с разбитой физией лица и сказал, что он меня давно ищет, и что напали на аллею люди в одинаковых тренировочных костюмах, и они все спортсмены, и их привезли откуда-то на автобусе, дабы прекратить всю тусовку тут. Янис был уверен, что не имеет это никакого отношения к Дню Москвича, что тут КГБ замешано.
Янису везде КГБ глючилось, даже в разбавленном пиве на аллее и обилии медуз в море по утру…
Так же Янис сообщил, что много народу побили по-взрослому, и что мне еще повезло, что я сразу вырубился, а многие еле живые остались…
Еще Янис сказал, что они все были в одинаковых кроссовках Адидас, но это он зря сказал, я прекрасно это и без него знал, не по наслышке…
Мы побрели к пирсу, где через час-другой должен был быть первый кораблик в сторону Рабочего Уголка. Там немало прекрасных людей мы встретили, и все они были помяты. Все ехали в разные места и надеялись побыстрее свалить отсюда. Но настроение у всех было, нельзя сказать - приподнятое, но не было уныния. Да и акция эта не понятно кем придуманная не дала результата, потому как прямо поутру народ на аллею прибрел вновь, и все вернулось на круги своя!
Но очевидно, что это была рука Симферополя, местные не насобирали бы столько кроссовок, да и такие акции не в их стиле!
И существовала аллея Гурзуфская еще долгие годы, хоть погромы повторялись периодически. Убила аллею смена эпох. Сначала при Горби сухой закон закрыл пивные скважины, а потом сами знаете, что началось…
А мы погрузились в кораблик и поехали к себе, в Уголок Рабочий, где рабочих кот наплакал, но были наши друзья, а друзья это богатство, ценность согревающая и раны заживляющая!