(Тетради II и III; тетрадь I пока не найдена. На обложках обеих ученических тетрадок рисунок автора: красный флаг с серпом и молотом в звездочке. См. рис. 2 в цветной вкладке. — Ред.).
Тетрадь II
06.67 — 19.06.67
Это частное письмо моей жене и дочери
г. Севастополь, 6
пр. Гагарина 36-Г, кв. 49
тел. 97-3-97.
1.6.67
(В оригинале обозн. дат краткое: 1.6, и так далее — Ред.) Утром нам сделали подъем американцы. Фрегат и эсминец ЗУРО прошли поперек нашей банки. Конечно, сыграли тревогу. Днем, как всегда, облеты разнотипными самолетами. Погода стихла, ветер небольшой, море успокоилось, и жара наползла и обволокла все и вся.
Курсанты рассчитываются с кораблем. Я готовился к очередной закладке. (Сочинил новое задание, подготовил графики и т. п.) Читал, какая прелесть, «Вино из одуванчиков» Р. Брэдбери! В «Вокругсвете» No 5, 66, как сказано, главы из повести.
Очередной ВМА. (Военно-морской анекдот — М. К.) Звонят в ПЭЖ — «Где командир БЧ-V?» Ответ: «В техупре...» (Причем вроде бы серьезно). В библиотеке сам себе записал 3 номера «Техники молодежи». Чинил сетку на койке — убил бы жильца за все предыдущие ремонты. Загорать в прямом смысле не тянет (как-то даже тяжело). Ночью уснул часа в 4 перед тревогой, днем с трудом подремал с час — голова тяжелая.
Вечером начали крутить «Черные очки», но показался «Гаджиев», фильму прервали и началось переселение народов. Пришел новый старший руководитель Трубчанин и привез замену Б. Семенову в виде, конечно, Арутюнова. Прибыл новый комиссар, которому дана «вводная» параллельно с практикой дочитать лекции по истории партии и принять экзамены! Вот уж поистине «натягивание шкурки на кисель».
Самое дрянное в том, что пособий передать для новой смены мои корифеи не сподобились. Будет мне баня, т. к. обвинят меня! Тысяча и одна ночь!
Трубчанин передал первое письмо из дома, такого перерыва в связи еще в жизни не было.
Величку и Семенова скрутили и пересадили, кроме того перекантовали тонн 15 харчей. Завтра обещают «Иман», который даст воду и мазут и пойдет домой.
Ушел «Гаджиев» ночью в точку No 5, где будет торчать около недели. А там дали ППР до 8.6. Вот тебе и плавание.
Курсанты впервые на крейсере — ползают как гадкие утенки.
2.6.67
С утра занимался пасьянсом из разрозненных комплектов карточек. Латал пробелы, реставрировал и делал пропущенные — выкроилось всего 6 комплектов, это на 11-то классов!
Задыхаюсь от злости! Оказывается, милый шеф распорядился через Арутюнова «забрать пособия у 2 курса». Идиот.
После обеда писал списки всех классов — даже надоело. А возиться предстоит с каждым.
Курсантов одели в новое тропическое. За день было не менее 6 боевых, т. к. облетывали не разведчики.
Вечером после ужина ЭМ ЗУРО США «Адамс» прошел мимо и вокруг <1 нрзб> так близко, что в сумерках был виден бортовой номер. Характерно — на палубе ни души, не то что у нас.
Сегодня занятий не было — устраивались. Завтра большая приборка, что пахнет, что начнем с 5-го — тем меньше времени на дело.
3.6.67
Вчера вечером досмотрели «Черные очки», точнее посмотрели сначала с новым журналом. Закончилась картина около часа ночи. Посмотрел еще успехи ненормальных рыболовов и пошел спать. С утра сегодня большая приборка, в которой впервые участвуют наши питомцы. Везде мыльная вода и все перевернуто вверх дном.
Занялся в ЗКП тем, что нарезал на кусочки несколько карт для флажков, которые предстоит делать искусственно, как в первый год пребывания в училище. Командиры рот, конечно, были рады до смерти «не получать» что-то или «не брать». Всякий раз брать и получать их заставляешь.
Перед обедом случилась баня — чудненько помылись под душем, после чего я впервые постирал свои шорты. Сказать, что они сильно линяют, это ничего не сказать. Мои шорты можно резать на кусочки и продавать в качестве чернильного порошка!
Сегодня в нашем дружном коллективе впервые сцепились Зинченко (который всех учит жить и работать ) с ЕП. Комиссар бросился их разнимать.
В обеденный перерыв вышла команда: — «Закрыть ППР, подготовиться к походу». Баня для курсантов сорвалась. Говорят, пойдем к Китире, т. к. на нашем пятачке нет места всем силам. Еще говорят, что флагман вчера вечером говорил по ЗАС с Брежневым, и тот интересовался боеготовностью.
Ночь. Опять плывем. Снялись в 18. Была уже пара тревог, поэтому толкался в классе (шапито), выставил вахту на мостик, открыл производство флажков, но дело идет туго. На чай, как всегда в походе, выдали второе. Справа далеко-далеко очертания гор Крита, похожие на кавказское побережье, и мерцают огни маяков. Сейчас на вахте Леонгин до 1.00, пойду к нему в гости. В каюте душно и всяческие «муханизмы» воют и свистят на все лады. Ночь предстоит не очень уютная.
Шорты уже высохли, завтра надо гладить и стирать рубашки — если будет вода.
4.6.67
Собственно 4-е только началось. Я спустился после «подвахты» с Леонгином. Плывем в видимости огней Крита. Маяки редко, но жить можно. Тепло. Хотя ход приличный (18 узлов), ветер теплый. В каюте соответственно.
Конечно, потрепался со знакомыми курсантами. Оказывается, все 3 сестры Романовы без мужей! (Это сказал Богатинский, сынок одной из близнецов). Поставил два первых зачета за свет, но это одно название, т. к. ребята — радисты. Попробую лечь с открытым иллюминатором (знаем, чем это пахнет!)
Вообще-то говоря, сегодня воскресенье — день, в условиях БС, хуже нет.
С утра собирали всех курсантов для назиданий и политинформации, а после обеда баня. Помыть такую ораву — проблема. Подошел водолей «Абакан», еле встал на бакштов, т. к. в Китире (мы стали на якорь в 8.30 в видимости Китиры и Авго) — ветер и волна.
Рядышком стоит «Гаджиев», а на нем сохнет наш 2-й курс. С утра вертятся «Нептуны», т. к. у борта «Гаджиева» — лодки.
Потихоньку занимаюсь флагопроизводством, не переставая проклинать «распорядительность» моего начальства.
После обеда пошла для бани вода, и я постирал обе оставшиеся рубашки. Теперь они сохнут на облицовке иллюминатора, размахивая рукавами, а время от времени падают мне на голову (я сижу за столом над подшивкой «Техники молодежи»).
Сосед с начальством забивает козла в салоне, а это благо.
Видимо вечером покажут киношку (все-таки воскресенье). Нет, недаром после БС дают 10 дней отпуска!! (Дадут ли нам?, хотя мы начали воспитывать Трубчанина в этом духе). Надо идти (точнее лезть) проверять вахту, воскресный день идет к концу. Нашего полку прибыло, пришли из Севастополя еще 3 корабля. Собралась на банке целая армада.
Опровергая мнение о том, что американцы по воскресеньям сидят в кабаках и не летают, с середины дня облеты через каждые 10—15 минут, то «Нептуны», то «Виджиленты» (летающее крыло — реактивный сверхзвуковой штурмовой бомбардировщик).
Вечером был буксир «СБ-5», который привез почту — мне ничего нет.
Проинструктировал и выставил вахту, сигнальщика на мостике. Запарились, т. к. со всех сторон на флагман (он — это мы) сыплются семафоры.
Рубашки высохли, и я их успешно выгладил (теперь у меня все чистое, можно мазаться сначала, впереди уже месяц, если не будет никаких осложнений).
Начальство в салоне кают-компании осваивает (успешно) новую игру в домино под названием ЧЧВ (человек человеку волк), — я что-то не схватил сути, главное — убивает время и имеет шикарное название.
Перед ужином мимо эскадры прошел четырехмачтовый парусник под всеми парусами. Оригинальный вид на фоне ракетоносцев. Сделал из иллюминатора 2 снимка, но сейчас кажется, что будет недодержка.
На закуску воскресенья была «Волга-Волга» который уже раз! Лента рваная до невозможности, очень заметны вырезки из звука — нет целых фраз, а слов — на каждом метре. Все до единого зрители безусловно видели картину не один раз, но реакция была как у детей, смотрящих Айболита впервые!
Только сегодня «Иман» ушел в Севастополь. Как раз в перерыве между катушками фильма (показывают узкопленочный в 2—3 огромных катушках) мимо прошел ярко освещенный теплоход, с которого дали светосемафор — «Советские туристы в Италию и Францию приветствуют соотечественников, несущих дозор вдали от берегов Родины». Семафор объявили собравшимся, чем был вызван хоровой рёв и общее умиление!
В библиотеке взял еще пару журналов «Знание — сила» — в больших дозах переваривается тяжело, масса информации, зачастую поданной нудно или вульгарно. Имеются статьи («для ремесленников»), которые читаешь и чувствуешь себя идиотом!
5.6.67
Опять мне ничего не запланировали. Производство флажков идет со страшным скрипом. Я должен в нем непрерывно участвовать и быть с курсантами. Чуть с глаз — всё растащили и никого нет, спросить не с кого. Командиры рот относятся более чем наплевательски, уже один раз оттолкнулись не взяв пособия, а сейчас создают видимость службы. Они смотрят на корабельную практику, как на «организованный отдых».
12.30. Сразу после обеда (многие не доели) объявили боевую, а потом приказ: «Израильские самолеты и предположительно самолеты США с авианосца бомбят Каир — война. Подать боезапас к орудиям, изготовить все механизмы, быть готовым к немедленным действиям, о готовности доложить в Москву через час».
У курсантов вытянулись морды. Ну, практика пошла наперекос, уже 2 роты сунули в погреба и одну послали на буксире к «Гаджиеву».
Кстати, «Иман» вернулся с дороги к Дарданеллам. Наши письма, естественно, тоже.
Самое правильное сейчас было бы отослать «Славу» с курсантами в Севастополь, т. к. силы она с законсервированными башнями и без боезапаса ГК не представляет.
Читаю в «Знании — Силе» статейку о путешествии Вавилова в Афганистан в 1924 году, есть большие ссылки и даже цитаты из записок Рейснер, которые я прочитал чуть ранее. (Интересное совпадение. Кстати, Лариса была женой Раскольникова, «ханум сафир-саиб», а он — послом в Афганистане.
«Нептун» вертится над головой, как привязанный, временами проносится «Виджилент» — летающее крыло с авианосца.)
И начался, мягко выражаясь, бедлам — перегрузка продуктов на буксир (из погребов), чистка и расконсервация пушек — тревоги одна за другой.
Кроме нас и плавбаз всех разогнали окресть якорной стоянки, наконец в 19.00 сыграли «корабль к походу и бою изготовить». Готовили вместо часа — два. В 21.00 снялись и пошли куда-то в море, как было сказано, «для выполнения боевой задачи». Задачу-то мы выполнять будем, но вот стрелять нечем.
Я тем временем проинструктировал и выставил вахту, засадил группу за производство флажков, начал принимать. Попервоначалу весьма строго, чтобы определить уровень требований для всех.
Была возможность получить пособия с «Гаджиева» от 2-го курса, что я поручал Пермякову и послал еще одну записку, но за 2 рейса буксира он ничего не сделал — верх безответственности!!!
По косвенным данным похоже, что «задание» заключается в том, чтобы уточнить участие самолетов с авианосца «Америка» в налетах на ОАР.
Завтра утром должен идти БП «Котельников» в Севастополь. «Гаджиев» остается кормить лодки. С умом на «Котельникове» следовало отправить отсюда всех курсантов.
6.6.67
Дело к вечеру, плывем в поисках американского АУС, кругом давно уже одна вода. Море штормит. Сейчас только вода закрыла задраенный иллюминатор, а днем по причине неполной задрайки хлебнули ведра два. Была моя очередь выбирать воду из каюты, что я и проделал после ужина.
Курсантов все время привлекают к работам, главным образом по перетаскиванию. Расконсервировали автоматы и назначили расчеты из курсантов. Я весь день занимался со своей вахтой и принимал зачеты (набрал больше 50!) Верчусь весь день из кубриков на ростры, оттуда в прокладочную и т. д.
Конечно, если так все время, то зудение дает выход. Курсанты видят неизбежность сдачи, начинают готовиться и подходить. Конечно, сейчас идут энтузиасты, но «зубров» я уже знаю и не даю им жить.
Сегодня день неудачный. 1). Не был на солнце. 2). Ссадил ногу через комингс (старый известный способ). 3).Чуть не покалечился захлопнувшимся от качки люком. 4). чуть не попал (2см) под раскатившийся штабель баллонов с кислородом. 5). Поругался с Трубчаниным, который меня прихватил, что я хожу с книжкой, а курсантов за это мы ругаем.
Качает хорошо. Сейчас бортовая, дверь в каюту хлопает в такт качке. Мне не хочется вставать.
Купил еще 15 пачек сигарет. Деньги кончаются. Еще надо 5 р. за кают-компанию.
Говорят, нам высылают боезапас и артиллеристов с «Кирова». По-деловому следовало снять на этом ТР курсантов.
По расчету к ночи должны догнать АУС, конечно, если он не захочет — не догоним, т. к. у него ход 24, а у нас 18.
Все-таки похоже, что самолеты с АВ участвовали в налете на Каир, т. к. наш СКР «Ворон», сосчитав все взлеты и посадки, донес, что одного не хватает.
Сегодня после обеда курсант принес мне письмо от 30-го (карандашное), видимо, оно уже дня два лежит здесь и пришло еще в Китире, видимо, на «Котельникове».
Вот опять накрыло водой стекло. Сейчас будет боевая. Ну так и есть. Пошел на ЗКП (в смысле в наш класс).
7.6.67
Вчерась провертелся в прокладочной до 12.00, т. к. плыли в открытом море. Прокладка простая, и я проворачивал свои вопросы. За день вышло 70 зачетов (это пока рекорд).
Ночью не тревожили, с утра на траверзе, но вне видимости Александрии повернули обратно вслед за повернувшим АУГ. До обеда облетов не было, но дважды подскакивали американские фрегаты.
Погода улучшилась, море не более 3-х, солнечно. Ночью же валяло так, что на ходу на палубе приходилось пританцовывать, а лежа ерзать на матрасе, то на затылок, то на пятки.
Волны пробегали по стеклу иллюминатора, сейчас же (с утра) он отдраен и даже брызг не попадает.
Урожай зачетов слабый, позанимался с подвахтой сигнальщиков и жиденько подобрал с десяток. Уже многих приходится выгонять, а они еще шипят!
Сейчас перед обедом. Сосед с 12 на вахте, чем я и пользуюсь.
У него обнаружилось еще 2 качества: 1). любит вертеться перед зеркалом без трусов (снимает по разным причинам до 10 раз на день). 2). беспрерывно применяет пахучие жидкости типа а) «Черная кошка», б) «Лиго», в) туалетная вода, г) «Освежающий». Каюта провоняла устойчивой смесью из а+б+в+г+табачный дым.
Дойдя до траверза Александрии, повернули обратно. Сейчас идем уже в который раз вдоль Крита к Китире. Будем обеспечивать конвоирование транспортов до Александрии, Тобрука и ПортСаида, причем, видимо, в виде общего руководства, т. к. собственно в эскорт намечены сторожевики.
Весьма интенсивно вращался от обеда до чая. Если постоянно не следить и не вмешиваться, то систематически срывают занятия и вахты. Зачетов прибавилось до 50. Конечно, опять мне заявили (не кто иной, как Трубчанин, а потом, помягче, зам.), что-де курсанты «занимаются одной связью», это, конечно, по существу муть, но закрутил я их прилично. Однако сбавлять нельзя, иначе я не вытрясу всех зачетов. Пока принимаю «железные», а шушеру нещадно гоню! Пойду на вахту, часок еще можно их потрясти (до 12).
8.6.67
Ночь была интересная. Вскоре после моего выхода на ростры показались огни АУС (3 цели). Несколько позже нуля мы прошли мимо авианосца буквально в 2—3 каб. и легли на параллельный курс. Утром АУС повернул на запад, мы за ним. Шли до обеда, после обеда нас сменил БПК, а мы пошли в 15 точку, куда благополучно прибыли около 14. На старой банке стоят 3 СКР, БПК, «Золотой Рог», «Абакан» и ГИСУ (р.). Вроде бы должны брать топливо и идти обратно в 5-ю. За 2,5 суток протопали «зигзугами» миль 800.
Конечно, в реляциях будет провозглашено, что мы «сковали», «заставили отказаться», «оказали давление», «не позволили» и еще что-нибудь. Писаря в салоне не разгибаясь рисуют картинки в разноцветных петухах, кто-то подвсплывет, кто-то притонет. Служим!
Есть слух, но он уж слишком здрав, чтобы быть справедливым, что нас сменит «Дзержинский». Тогда комендоры с «Кирова» и БЗ БЗ волокутся к нам напрасно. Поживем — увидим. Механик сказал, что на всем пароходе в строю только одна РЛС «Нептун» и камбуз! Это, конечно, хохма, но поломок и выходов из строя много. День малоурожайный. С одной стороны, очень мало и плохо спал. Отсюда нет энергии, часть которой я выбрасывал на движение внешних событий, и я не бегал, не зудел, не толкал, пассивно посиживал на солнышке в ожидании желающих со мной побеседовать. В результате до ужина около 25, а вчера за день 72!
Сегодня вывесил результаты сдачи по ротам, ротные малость зашевелились, одни чтоб не отстать, другие, чтоб не быть последними. Уже не грех помыться, но до воды никак не дорвусь. Вот и сейчас спустился перед ужином еще до сигнала, а сосед уже «на стреме» и ждет подачу воды.
День был солнечный, но ветер и приличный ход не давали задохнуться на палубе, когда же спускаешься в люк, то резко со всех сторон охватывает сухой пышущий жар. В каюте однако терпимо, т. к. море не плещет и иллюминатор открыт. Сейчас солнце по нашему борту, я даже продолжаю загорать левым плечом, так что к ночи нас еще нагреет.
Убедившись, что я как-то выкручиваюсь, и качественный показатель — зачеты идут, — Трубчанин, по-моему, решил вообще не планировать мне занятий! Ссылаясь на вахты и необходимость готовиться к экзаменам. Ладно, я пока не скандалю. Время впереди есть.
9.6.67
Вчера вечером крутили киношку, я ее видел, египетская. Под утро сыграли тревогу. Мимо стоянки на север прошли оба американских авианосца с охранением. Начали экстренно готовиться к походу, но так и не вышли — послали СКР за ними. В середине дня сквозь стоянку прошли 2 американских тральщика, что-то передавали светом и по МСС.
Сразу после обеда мы снялись и пошли в Критское море, где-то предстоит встреча с транспортом, который привез нам боезапас.
После начала войны, видимо, по указанию наших идеологов, по трансляции во время приборок начали гонять только строевые песнопения и марши. Потом, видимо, дошло, и сейчас появляются старые безыдейные мелодии, но уже без прежнего уклона в легкую музыку.
Сегодня с утра мне наконец дали целую смену для занятий по 1-й теме. К тому же хорошо нажучил смену сигнальщиков, в результате еще до обеда было более 30 зачетов, если хватит сил, будет установлен новый рекорд по числу зачетов за день.
Вчера ночью, после кино, устроил себе персональную баню из чайника, который подогрел паром, но перегрел, к тому же магистраль сперва часть воды выпила. Мытье было крайне неприятное — кипятком (разбавить, конечно, нечем) и весьма ограниченной массой воды. Помыл голову и помазал остальную поверхность.
Сперва шли по северному берегу Крита, но встретили подводную лодку и отвернули в открытое море.
Наверное, будет грустно уходить из Средиземного, из этой непередаваемо синей массы воды!
Сейчас перед ужином буквально сбежал с ростров в каюту, т. к. голова идет кругом — устал как пес. После ужина развод вахты сигнальщиков и опять зачеты до упаду. На штурманской вахте Леонгин, но прокладка неинтересная, ни берега, ни огней.
Скоро полночь. Очень устал, но зато невиданный результат: 140 зачетов в день! Конечно, больше просто немыслимо, т. к. с перерывами на еду работал с 7 утра до 23.30!
Только что по радио услышал об отставке Насера, поражен и ничего не понимаю. Неужели американцы опять подточили все изнутри, как в Индонезии с Сукарно. Вот тебе и герой!
А между тем время идет. Когда смотришь на зачеркнутые квадратики календаря, оно все-таки беспредметно. Заметнее, когда ощущаешь перевал за половину дела. Но еще заметнее по числу переведенных предметов и вещей. Вот например уже 3-й кусок туалетного мыла и второй хозяйственного на исходе. Начал 50-ю пачку сигарет! Использовал целый флакон бензина для зажигалки и поставил в нее 3-й камень.
И как всегда, с одной стороны гонишь время, с другой очень жаль его, уходящего безвозвратно. Скоро «штурманский день», и день начнет убывать. Начнутся «проводы белых ночей в Ленинграде», а это уже запах осени, которую любил один Пушкин и то, наверное, из оригинальности.
Идем вне видимости берегов. Шарахнулись от лодки, которую, кстати, первым обнаружил курсант — дублер сигнальщика. Сегодня ребята стояли вахту очень старательно, да и сдавали мои сигнальщики активнее, чем когда-либо. Пытаюсь организовать выпуск боевых листков за время несения вахты сменой, т. е. каждый день. Их можно сделать именно боевыми, без всякой натяжки и искусственности. Завтра Маришка сдает первый экзамен, конечно, очень интересно.
Сегодня посидели с Леонгином несколько минут на рострах (пока меня не оторвали очередным «шите» (т. е. «разрешите?» — Ред.)) — решили по приходе в Севастополь сделать семейный выход в ресторан! В воскресенье чистый месяц плавания, за кормой, как принято говорить, что-то порядка 3000 миль, это прилично.
Сейчас спать не хочется, а уже через несколько минут «завтра».
Из-за этой войны сорвался наш заход в заграничный порт. Жаль, хотя я все время относился очень критически и не раздувал брюхо, не то что Боря Семенов, который очень расстроился, переходя на «Гаджиев».
Можно сказать, треть зачетов принята — это основной показатель, нужно еще по 2 занятия на смену, и программа будет прикончена. Буду форсировать дальше. Лучше иметь резерв в конце, чем «икромет» перед сходом на берег.
Капитально заняться астрономией — руки не доходят, так, кое-какие созвездия повторил. За 2 последних дня не прочитал ни строчки — вот это показатель занятости!
10.6.67
Утро началось, как обычно в субботу, с большой приборки. Я по обыкновению крутил свои дела. Тем временем явились 2 американских ТЩ и нагло встали на якорь буквально рядом с крейсером. К обеду подошел ТР с боезапасом и начался аврал по приемке. Само собой, тут как тут «Нептун» и катер под огромным американским флагом.
В 16.40 Трубчанина вызвала Москва по ЗАС — команда: — из курсантов сформировать батальон, вооружить и на РК «Гневный» отправить в Сирию. Остаются 36 курсантов на автоматах, Арх<ангельский?>, я и Виноградов. 17.00 — Всем собраться к 17.00!! Смотался за 15 минут, причем взял почти все вещи. Портфель с лишним барахлом и китель оставил у к-ра ДД Кр. (командира или комиссара крейсера? — М. К.).
В 18 перегрузились с боезапасом на ют РК. 19.20 отдали швартовы и, дав 24 узла, пошли в сторону Латакии. Трубчанин назначил меня командиром 3-й роты, командиры взводов Гурьев и Виноградов.
Сейчас сижу в каюте No 12, где приютился на время перехода, стеснив особиста. Роту разместил во 2-м кубрике, 78 чел. на 35 мест. Курсанты не ропщут. Малость посовещались в каюте флагмана, где разместились Трубчанин и комиссар. От корабля будут еще рота, на которую назначен Ю. Зинченко.
Как-то все настолько скоропалительно и малосерьезно, что не верится.
Завтра с утра надо заниматься чисткой оружия и организацией людей.
Маневр Насера ясен: угрозой отставки он хотел получить полноту власти. Не думал, что вооруженных сил ОАР хватит на 3 дня войны. Видимо, наши решили сохранить хотя бы Сирию.
Вечером после вечернего чая посидели в кучке. Е. П. и Кравин уже врезали с учениками из корабельных офицеров. Настроение самое разное. Кто повышенно весел и нервозен, кто мрачен. Я как-то очень спокоен, не то, чтобы не принимал всего дела всерьез, просто нет еще информации, которую нужно обрабатывать и что-то делать.
11.6.67
Спал неважно. Ночью подошли к точке в проливе Касос и приняли на борт настоящих десантников из батальона МП, всего 19 человек при двух офицерах.
Утром Трубчанин объявил, что я уже не командир роты, а начальник связи (без средств связи, кроме семафора). Это конкретнее.
9.20. Вошли в густой туман и сбавили ход. Значит, на месте будем еще позже. Был в кубриках, народ в отличном настроении, говорят: «Вернемся в систему, пятый курс будет перед нами салаги».
В батальоне будет 5 рот, из них 2 наших, остальные с кораблей. Бойцов из МП скорее всего распишут пом. ком. взводами.
Заказали делать древко к военно-морскому флагу. (Будет что сдать в комнату истории училища по возвращении, если таковое произойдет).
Начали чистить оружие, ветоши мало, никто не рискует списать простыни.
Я взял на учет радистов. Нужно формировать отделение связи, где я и буду командиром.
С утра начали расконсервацию боезапаса, оружия и формирование рот по образцу МП. Весь корабль в масле и промасленной ветоши. Леонгин выдает боезапас на средней надстройке, там же в живописных позах лежат десантники в своей черной форме.
Море удивительно спокойное — зеркало. За месяц пребывания такое вижу впервые. РК идет 24 узла, кильватерная струя ровная, как луч лазурно-голубого цвета. Слегка парит. От форштевня расходятся плавным изгибом усы — как стеклянные — темно-синего цвета.
Я сформировал группу управления из радистов и сигнальщиков в батальоне и группу управления по ротам.
Нас тоже вооружили.
Пистолет No МЛ-2114Р, к нему 2 обоймы с патронами. Автомат No 3Л-8238 и к нему 3 рожка (90 патронов), десантный нож новой конструкции, подсумок с рожками к автомату.
Вид совершенно экзотический. Курсанты очень насторожились, но все рвутся участвовать в любых событиях. Все время окружают и слушают разинув рот.
В средине дня передали обращение военного совета флота. Очень солидное и серьезное. Провели митинг. Вечером провели партсобрание.
Мы задержались с приходом в точку перед Латакией, т. к. несколько раз сбавляли ход.
После обеда произвели отстрел автоматов. Боезапас, в основном трассирующий. Палили прямо в воду на ходу корабля. И хотя уже найдено много «лишних» частей от оружия, все автоматы стреляли исправно.
Ночью пришли в район сосредоточения наших кораблей. Здесь «Отважный», «Пламенный», «Ворон» и «Пантера». Маневрируют в 15—20 милях от Латакии.
За сутки с небольшим мы на «Гневном» прошли более 500 миль.
Корабль тоже выделил в десант 2 взвода, причем матросы и старшины дрались за право попасть в эти взводы. Корабль готовится стрелять, днем подали ракеты и делали горячую гонку.
12.6.67
Ночью приказали пересадить одну роту на «Отважный». С 3-х часов ночи начали колготиться, в 7 часов подошли лагом и пересадили роту Серова.
К вечеру должны роту Виноградова пересадить на «Пламенный», туда же назначили НШ (Арх.) и меня.
С утра душно. Море как масляное, даже какое-то белесое, а воздух кажется желтым от солнечных лучей.
Мы явочным порядком надели тропическое.
Трубчанин приглашает переселиться в каюту флагмана на место комиссара, который перешел с 4-й роты. Кстати, комиссар оказался не на высоте. Очень суетился, подавлен. На партсобрании речь не продумал. Сказал плохо, было даже неудобно. Словеса со скрипом на уровне районной передовой. Ничего оригинального и из головы. Не силен.
Думаю, что слухи о нашем десанте докатились до наших домов. Немудрено, так как масса «пап» служат и знают, а через них пойдет и дальше. Это, конечно, неизбежно, но мучительно.
Заглянул между кораблей на воду, когда стояли рядом с «Отважным» — дух захватывает, какой непередаваемый цвет имеет вода! Если такой бывает, то темно-голубой с золотистым отливом и светится изнутри! Ну чернила кончились! (Действительно кончились синие чернила, дальше черными. — Ред.)
На этом месте судорожно вызвали на «Отважный» для согласования вопросов связи: там готовят 2 рации для связи нашего штаба с кораблями. Запросили другие корабли о наличии раций УКВ. Молодцов обещал нам 6 штук, т. е. необходимый минимум.
К нам идут корабли снабжения и крупная поддержка с техникой и боезапасом.
Курсантов и нас на «Пламенный» решили не пересаживать. Сейчас составляют подробные списки. После обеда десантникам БП. Израиль огонь прекратил, но не отходит с захваченных районов. Мы нужны для дипломатов как не просто заверение, а готовый кулак в видимости берегов Сирии. Дело идет к тому, что все обойдется, и мы еще продолжим практику. Хорошо, если об этой истории останутся только воспоминания и фотографии вооруженных до зубов «десантников».
После обеда я переселился на место комиссара во флагманскую каюту. Спальня, кабинет, умывальник, гальюн! Вместе с Трубчаниным (на 2-й этаж) и НШ, который с дивана кабинета уходить не хочет.
Поспал часок, после чего опять совещались и около 17 пошли на катере на «Прозорливый» с Трубчаниным и медиком каждый по своим вопросам. По пути на «Пантеру» катер сломался, еле добрались до корабля, оттуда на «Ворон» шли на призовой шестерке, на ней прибыли «домой», опоздав на ужин. На кораблях проверил рации и договорился по организации, все сходится (даже сочинил схему связи).
Командир пригласил закусить к себе в каюту. Оказалось, он меня знает, выпуска Калининграда 1952 г.
После чая на юте «Доктор Зорге», на баке «Девчата». Я не пошел, чтобы побыть одному.
Есть данные, что нас отсюда еще раз переселят, не хотелось бы, т. к. здесь устроились совсем неплохо.
По радио передали, что израильцы нарушили условия перемирия, т. е. атмосфера не разряжается.
Мы сейчас стоим на банке, которая является продолжением острова Кипр, до Латакии около 50 миль. Вместе с нами «Отважный», «Пламенный», «Пантера» и «Ворон», вечером подошел с топливом ТН «Фиолент».
На «Пантере» встретил вестового с «Куйбышева», причем он крайне обрадовался.
Ну, у меня появляется хозяйство, во-первых схема связи, во-вторых какая-то организация и куча обещаний, во всяком случае обещано порядка 11 радиостанций. Трубчанин назначил меня «историографом». Завтра будем «вспоминать» события сначала, т. е. с момента отдачи приказа о формировании десанта, после чего я буду писать остальное сам.
Каждый год на практику я брал планшет и убедился, что он нужен. На этот раз впопыхах забыл, а он стал еще нужнее. Очень недостает фляги. Если высаживаться, так это целая драма. Здесь вода — это всё.
13.6.67
Ночью — боевая, появился самолет. Больше не спал. В 6 часов подняли курсантов готовиться к переходу на «Пламенный», который подошел только к 10. До 10 толкались по палубе, обвешанные гранатами и автоматами. После перехода час аналогичного времяпровождения на палубе «Пламенного».
Поселили в 9-ю каюту, к артиллеристу. Трубчанин и Арх<ангельский> у флагмана, остальные в 6-местной в корме. На «Гневном» остался Арутюнов, который должен вместе с морской пехотой перейти на корабль, идущий сюда с севера. «Гневный» отзывают в точку 15. Подошел «Фиолент», мы немедленно сбегали на него помыться, но мочалки нет, это не мытье. Забыл в душе мыльницу, а когда вернулся, ее не было.
Явочным порядком переоделись в тропическое, свой арсенал отдал в пост ЗАС, т. к. каюта не запирается.
За обедом встретил капитан-лейтенанта, выпускника 1956 года, он здесь вторым штурманом на поход. Проговорили весь обеденный перерыв. Говорит зло, но правильно, чем-то похож на Севастьянова, кстати, они встречались в Николаеве.
На банке остались одни, т. к. «Фиолент» прицепился к «Пантере» и поволок ее для заправки на ходу. Кругом вода, очень душно, влажно. Горизонт в дымке, ветра нет, море — штиль.
Корабль в целом старее, грязнее и менее удобен, чем «Гневный», там у командира, флагмана, в салонах офицеров и старшин «Климат-4» как кондишен. Огромный шкаф, который с ревом изрыгает холодный воздух. Здесь их нет.
Курсантов разместили тесно и в самых жарких кубриках.
14.6.67
Вчера весь вечер после чая до часу ночи сидел у телевизора. Одно изображение, в основном хорошее. Звука нет и в помине (другой стандарт). Показывали рекламу мыла, машин, стиральных машин, стиральных порошков, детского питания, соков, кока-колы и всяческих оранжадов. Был целый рекламный фильм о модах. Потом шел американский фильм «Арест на дороге» (с вкраплениями рекламы, в том числе — гастролей Бостонского симфонического оркестра). Фильм почти непонятный, т. к. в основном разговорный. Совершенно без всяких гангстерских и сексуальных штучек. Титры были, видимо, греческие (шрифт греческий). Местные говорят, что это давал Дамаск.
Около нуля снялись в дозор, как было сказано, «для прикрытия границ Сирийской республики».
Спал на три с минусом. Койка короче, чем мне нужно, сантиметров на 30, жесткая и вся в поручнях, об которые стукаешься, а еще они горячие. Было очень душно и сыро, однако к утру полегчало.
Кстати, после заката солнца — весь корабль как облитый водой, с переборок струится вода, на палубе даже собираются лужицы — это роса, за счет перепада температуры и большой влажности.
Ночью сосед пришел с дежурства и сказал, что пришла телеграмма и нас отзывают на «Славу», для чего повернут обратно «Гневный», на который мы должны переселиться к ночи. Утром зашел Трубчанин и с таинственным видом «только для Вас!» сообщил мне то же самое. Ну что же, то, что нужно было делать и что только было в наших силах, мы сделали. Курсанты получили определенную закалку, отнеслись к задаче серьезно. Видимо, наш приход, даже без высадки, имел свои дипломатические и политические последствия. Сейчас острота спала, к тому же сосредоточены силы более современные и совершенные, нежели батальон 17—18-летних юнцов во главе с десятком престарелых учителей (даже с самыми совершенными автоматами в руках). Будем добивать программу практики. Теперь важно не расхолодить ребят, иначе они мгновенно распустятся и возможны эксцессы.
Сегодня утром, после чая, сидели в салоне и трепались на тему, что делается в Севастополе и у нас дома! Конечно, слухи просочились, и паника вполне понятна и естественна.
С утра совершеннейший штиль. Море и небо как выгоревшие, духота и жара. Потихоньку тянемся в 34 точку, куда вызваны «Гневный» и «Отважный».
Трубчанин тянет писать «исторический журнал», это значит сидеть весь день в душнейшей каюте. Курсантов заняли устройством корабля. Известие о переходе на «Гневный» приняли лучше, чем я ожидал, видимо потому, что там хотя и тесно, но лучше, чем здесь, т. к. 128 человек забиты в 40-местный кубрик.
После обеда пошли в Латакию. В видимости берега на торпедном катере подошло несколько сирийцев. Пробыли на корабле порядка получаса, связывались по ЗАС с «Отважным».
К вечеру перешли на «Отважный», а с него на «Гневный». Я оказался опять в 12 каюте.
До 12 ночи смотрели телик. Был американский детективчик с участием суперсыщика F-6 вперемежку с рекламкой. Видимость была хорошая, но опять без звука.
Спал, как ни странно, хорошо. Идем курсом на Крит, где нас ждет «Слава».
15.6.67
С утра качает, море расходилось: темно-синее с белоснежными гребнями, а небо белесое, выгоревшее от жары.
Весь день валялся и читал отвратительно написанную книжонку о летчиках под названием «Крутой взлет».
Когда вчера пересаживались с «Отважного» на «Гневный», пришел «Воронежский комсомолец» с батальоном морской пехоты и оружием, так что для нас война закончилась.
Комиссар в кают-компании с утра принимает экзамены по истории партии, остальные курсанты заняты подготовкой и всяческими корабельными работами.
Нервное напряжение последних дней спало, и все валится из рук. Охота домой. Ходит слух, что «Славу» заменит «Дзержинский», а мы 20-го должны проходить проливы. Курсантов со своими зачетами не трогаю. Пусть постепенно перейдут от мыслей о десанте к зачетам по семафору!
Начальство не вылезает из своей каюты. Все отдыхают.
16.6.67
Думал, не буду спать ночью, поскольку днем изрядно вздремнул — однако все обошлось чудесно, не иначе сказался дефицит в отдыхе.
После чая залезли с Леонгином на крышу боевой рубки и крутились с боку на бок часа 3. Да, рано утром мы пришли в пролив Кассис и встали лагом к танкеру «Мардакяны». Буквально в кабельтове стоят лагом друг к другу 2 американских тральщика No 421 и 422. Один из них снялся и обошел нас кругом. На танкер отдали письма, причем, говорят, что «Фиолент» ему уже сдал почту. Курсантам объявили подготовку к истории и стирку рабочего.
Леонгин не хочет до «Славы» собирать оружие. Для нас никаких команд, так за два дня можно разложиться до конца.
В каюте страшная грязь, приборщиком не пахнет.
После обеда часок поспал и дочитал глупейшую книжонку о летчиках — военного времени. Уже 16-е пятница. Завтра с утра, если не будет никаких вводных, — большая приборка.
17.6.67
Ночью спал отвратно, видимо, выбрал все резервы. Вечером было два фильма на баке и на юте. Ночью часа в 3 вышел на палубу и был свидетелем дикой рыбной ловли. Человек 8—10 матросов, с ними наш Зинченко, буквально не успевали забрасывать лески, на самодуры нанизывалось по 6—8 ставрид. Несколько казанов наполнены рыбой, все в каком-то азартном экстазе!
Кроме ставриды попались несколько довольно крупных окуней и несколько кальмаров.
С утра большая приборка. Хотели с Леней повторить захват крыши боевой рубки, но там пронизывающий ветер, просто холодно.
Пришлось залезть в каюту, где и просидел безвылазно до обеда, благо у доктора нашел «Фантастику — 63».
Погода разыгралась — ветер, море 4 балла. После обеда от Китиры пришла «Слава» и встала между нами и американскими тральщиками. Опять облеты разными типами самолетов.
После обеда собирали справки, у каждого набралось по несколько штук, но есть приказ — при плавании в загран. водах хотя и 50%, но не свыше 75 рублей. Из которых половина пойдет за харч. Со «Славы» семафор — переход после ужина, размещение на старых местах. Итак, цикл приключений приходит к концу, кажется, если позволит море, ночевать будем с Серовым в каюте No 50. Пора браться за зачеты и занятия, из жесткого лимита времени вчистую выпала неделя.
Опять ходит слух о том, что на 20-е заказаны проливы, с другой стороны, «Дзержинского» нет. У «Славы» завтра корабельный праздник, и они его не откладывают на приход в базу.
В семафоре просьба выдать пару номеров худ. самодеятельности. Тетя Мотя, как очень метко назван наш Башкирцев, в легкой панике.
Сразу после ужина начали маневрировать, к 8 подошли и перегрузились. Я уже пишу из своей новой каюты No 25, наверху по левому борту. Все удобно, но нет ни воздухозаборника, ни вентилятора. По праву первозахватчика занял нижнюю, а наверх — Леонгина!
Уже десятый час, царит ералаш, т. к. пытаются сдать боезапас. Все запутано, все обезличено — навалом.
«Слава» встретила нас кучей новостей, в основном ЧП такие, что только охать. Вроде бы пробудем здесь еще неделю и 25 тронем до дому. Нужно наваливаться и за неделю выбирать всё.
18.6.67
Сегодня «Слава» именинница, ей всего-навсего 28 лет, для крейсера это срок! Более молодые и даже новорожденные давно пошли на консервные банки («Куйбышев», не говоря уже о «Фрунзе», «Нахимове» и др.).
Ну для начала должен сообщить! Вот теперь жара! С утра воздух неподвижен, море штиль, правый борт на солнце — в каюту совершенно невозможно зайти, тут же спирает дыхание и покрываешься липким потом.
Утром адмирал Сысоев сказал перед курсантами прочувствованную речь о выполненном долге и боевом начале службы. Он же нас провожал неделю назад в десант. Курсанты визжат!
Вскоре после подъема флага по левому борту прошел американский авианосец с двумя кораблями охранения. Снял его из иллюминатора, но получилось против солнца.
До обеда немножко совещались, потом выставил вахту и начал операцию по вводу курсантов в режим, а именно вертелся среди них и зудел.
Сразу после обеда Леня говорит мне: а не пойти ли нам на «Иман» насчет бани? «Иман» как раз подошел к правому борту.
Пошли в одних трусах, нас перелезать не пускает матрос из ПДСС, мы вернулись за беретами (на них «крабы») — пустил без звука. На «Имане» забрались в командирский душ и сидели не менее часа. Отлично помылись и даже постирали трусы и полотенца. Намылил рубашку от тропической формы. Надел свои шорты, они хотя и в обтяжку, но удобнее, т. к. много карманов.
После бани малость поспали, но это мука, т. к. лежишь в луже из собственного пота. Благо дали воду и мы хорошо обмылись у себя из умывальника.
После ужина инструктировал вахту и помогал раскрашивать флажки одному активисту. За день сдано всего 3 зачета, но это день отдыха и корабельный праздник.
Совсем вечером принес курсант письмо от 6.6. Письмо тревожное, а ведь тогда еще не объявляли войны и даже слухов не было о десанте. Слух о том, что нас высадили, видимо, дошел раньше известия о возвращении. Это «закон подлости» в действии.
Сейчас на юте фильма — «Коммунист». Не пошел специально, чтобы побыть одному и пописáть.
Завтра приходит «Дзержинский» и на нем комиссия из министерства и, якобы, ЦК по поводу здешних ЧП.
Видел мельком Кольку Солдатова, был допущен к ручке и журен за то, что не захожу. Был бы я ему нужен, позвал бы к столу по поводу корабельного праздника. Ну да ладно. Проливы нам заказали на 25-е, осталась ровно неделя. Надеюсь, она пройдет без вводных.
Еще раз перечитал письмо, от него еле-еле пахнет «Красной Москвой». Хоть бы слух о нашем благополучном возвращении пришел быстрее. Попробую завтра тряхнуть Лешу Тюкаева и попробовать выдать контрабандный ЗАС.
Сегодня после обеда, когда я вращался на рострах, мимо корабля проплыла довольно приличная акула. Метра на 2. Совсем по поверхности, даже плавник торчал все время в воздухе. Я сперва подумал, дельфин.
Пойду подышу на палубу, в каюте, несмотря на вечер, дышать нечем, вроде бы даже с сердцем плохо.
Нужно еще делать график сдачи зачетов по классам.
19.6.67
Несколько раз за вечер, пока не кончилась фильма и позже — выскакивал на шкафут как из бани. Рыболов на шкафутепод фонарем поймал маленькую тигровую акулу, а потом мурену — довольно противная зубастая рыбка.
Ночью уходили американские тральщики, по этому поводу около 3-х была тревога (я еще и не думал засыпать). Долго искали какого-то Мохина, а оказался Мухин (или наоборот). В каюте можно мало-мальски дышать с 3.30 ночи до 7 утра.
В утреннюю «воду» достирал рубашку от тропической, прошло минут 40, а она уже сухая. Видимо, это последняя стирка. Сейчас подняли флаг — иду торчать на глазах у курсантов.
Вечер. В каюте все нагрето, дышать нечем, мокрый, как из ванны. Что за ночка впереди.
Пришел «Дзержинский» с начальством под двухзвездным флагом. Сысоев винтом встречал, а предварительно с утра была великая драйка, даже без отдыха после обеда. Начальство будет разбираться с ЧП. Штрафной тралец (8) уже стоит у борта. Весь день жара почти без ветерка.
Две переборки в каюте греет солнце, а одну — коридор (тоже не холодное место). Весь день сидел на рострах. С утра как всегда занимался со сменой сигнальщиков, потом очень вяло шли зачеты (главным образом из-за массовых корабельных работ). За весь день +36, это очень плохо.
Крит совсем голубой в дымке, а Касоса почти не видно.
Американцы летали весь день, как на выставке, показывая разные типы самолетов.
Ночью будет мука с жарой. Искали с Лешей предмет, чтобы сунуть в иллюминатор, и он бы давал нам ветер. Нашли фанерку, так ее у нас сперли. Есть дюралевый лист — нечем гнуть. Сунули другую фанерку, от ящика. Хоть чуть-чуть воздух поступает.
С «Дзержинского» пришло начальство рангом ниже (адмиралов, прибывших сразу). Среди них Боря Кутин. Потрепались 5 минут, обещал еще выбрать время.
Тюкаев сказал, что дал ЗАС с тем, чтобы ДС позвонил домой — интересно, как сработает. Если Лешка не соврал.
Письмо я все-таки получил. От 13-го, т. е. позже, чем у всех. О нашем десанте еще не знают.
Тетрадь III
20.6.67 — 26.6.67
20.6.67
Собрался было сегодня записать с утра. А сейчас пришлось бы писать — «не числить».
Вчера вечером были комсомольские собрания, кроме того, я ныл на вечерней поверке. В целом день хороший, около сотни зачетов и занятия со сменой сигнальщиков.
На корабле масса начальства всех рангов и полный икромет! С утра собрались начальство к Сицилии (в район аварии лодки), уже совсем собрались — передумали. Пошел ЭМ, наверное, это дешевле.
Вчера вечером перед личным составом выступал Руднев, довольно лихо разобрал причины поражения арабов. Живописал роль и значение боевой службы. Курсантский батальон упомянул сугубо вскользь. Судя по сегодняшним высказываниям, курсанты обиделись несколько.
В средине дня на бегу столкнулся с Колей Музыченко! Оказывается, он явился еще вчера с начальством и уходил на ЭМ, чтоб плыть к Сицилии. Еще раз подтвердил, что мы сперва перейдем к Китире, а 24 утром трогаем домой, 25-го проходим проливы и днем 26-го должны быть дома.
Они планируют вернуться и идти с нами (если ничего не случится).
Вертелся весь день под нагрузкой. Пересидел на солнце, загар уже не липнет, а сердце колет.
С Борей Кутиным только сел в салоне потравить, как объявили «фильму», и он соблазнился. Показывали «Старшую сестру», я ее не видел, но был как-то предубежден. Посмотрел с удовольствием, даже как-то под впечатлением. Видимо, «созрел» для восприятия показанной ситуации.
С сего дня у нас ветрозаборник и вентилятор. В каюте жить можно, во всяком случае сейчас. Днем-то, когда солнце греет 3 стороны из 6 — помогает не слишком здорово. Не успел погладить рубашку от тропической формы (казенную), а так ее хорошо постирал, неужели придется сдавать в чистом виде!!
Читать буквально некогда, весь день стояла очередь сдающих. Устал изрядно. Вот сейчас скоро час ночи, спать не хочется и какое-то возбужденное состояние.
Синева Средиземного моря хороша, но уже приелась, вместе с этим будет жаль. Едва ли случится увидеть такое еще. По идее ровно через неделю я должен быть дома.
Леня сегодня что-то кислый, не тот Леня. Сегодня Тюкаев в подтверждение своего обещания принес мне радиограмму с известием, что Маришка сдала 2 и осталось 2 экзамена. Я явлюсь к последнему.
21.6.67
Вчера до 1 часу ночи занимался подсчетами для сводного графика сдачи, а также другой цифирью. Картина не блестящая, но надежда на выполнение программы еще не потеряна. Конечно, Трубчанин зажимает в пользу штурманов и хочет быть всем хорошим. БЧ-5 и старпом ездят на курсантах как хотят, всякие грязные и емкие работы за весь год хотят выполнить на наших костях. Если вчера было +92, то сегодня хорошо если наберется 3 десятка.
С утра поскандалил с Трубчаниным из души в душу, даже дверью хлопнул. К обеду он уже заговорил, и начал меня всячески хвалить — спускает на тормозах, даже не зная, что я вместо 12 на вахту сигнальщиками поставил класс целиком, т. е. 25 человек.
День сегодня какой-то тяжелый. Влажно, солнце жжет, но ветер. На море шторм, синее-синее, все сплошь в белоснежных барашках. Порыв ветра — прохладно, затих порыв — и жара падает обжигающей волной, как из открытой топки котла, потом опять прохлада, и так все время.
Опять все учителя воют, что курсанты занимаются только связью, и я-де у них шакалю людей! Смех!
Завтра (для прогиба перед комиссией) собираются делать большую приборку, значит, задействуют опять курсантов на полдня. А послезавтра по плану вроде бы должны плыть к Китире, последний раз, оттуда ближе к Дарданеллам.
Крит почти не виден — весь в дымке. В обед американский тральщик нагло пересек якорную стоянку, прошел буквально между крейсеров. Этому они научились у наших, т. е. начали.
Мы-то, с позволения сказать — корабль управления, стоим на баночке, а наши малыши (СКР и БПК) все время кроме заправки ползают рядом с АУСами американцев или в дозоре вокруг нашей стоянки.
Сегодня принимали воду у «Фиолента», за которой он ходит теперь не домой, а в Югославию (Сплит). Наши танкера, «Иман» сейчас заправляют гражданские из Совтанкера, вот был же азербайджанец, сейчас еще какой-то пришел. Писем скорее всего больше не будет.
22.6.67
День сегодня противный. Годовщина войны и солнцестояние. Страшно не люблю, когда начинает убывать день. И начался он плохо. Спал плохо. С утра болит голова, весь как разбитая телега. На губе болячка, ухитрился простудиться тогда, когда уже считал себя продутым всеми видами вентиляторов и ветров.
Вчера до чаю сидел с курсантами. Кончилось дело тем, что поймал целую команду на обмане при сдаче клотика, страшно рассвирепел, всех выгнал и ушел на «фильму». На закуску показали «Путь на арену» при армянском клоуне Енгибаряне. Мне понравилось. Утром не встал даже когда дали воду, ну Леня обычно валяется до 7.30, а потом за 5 минут бреется своим вечным «Жиллетом» и делает укладку скальпа!
Ночь была ветреная и прохладная, наш воздухозаборник работал безупречно.
С утра опять штурмана сорвали мне занятие, и я «индивидуально» занимался светом с «зубрами». В результате III класс сдал все зачеты, ему обещана грамота, нужно ее еще взять у зама и заполнить.
Сейчас только дали предобеденную приборку, а у меня уже сил нет. На солнце плохо, хотя все учителя сидят голые и хватают лучи от пуза!
После обеда «великая приборка», это, конечно, перед начальством. Завтра вроде идем к Китире за ним. Времени осталось в обрез на дорогу домой. Курсантов поголовно задействовали. Трубчанин утешает, что как тронемся, так: — «люди будут в твоем распоряжении».
Когда я начал писать первую из этих тетрадей, то положил, что они будут насыщены событиями и впечатлениями. Оказалась сущая ерунда. Разве что Дарданеллы и Босфор. Когда мы шли сюда, то они как-то появились неожиданно, погода была серой, видимость плохая и впечатлений мало.
Ни тебе разобещанных заходов, ни особой экзотики. Описывать же случившиеся ЧП просто не к чему.
С другой стороны — появилась явная потребность пописать именно каждый день. Это, конечно, из-за недостатка общения на потребной орбите.
В библиотеке (у нового уже заведующего, что со старым, так и неизвестно, то ли он у американцев, то ли у акул в желудках) выискал воспоминания Э. Шуб. Имя ничего мне не говорящее, а по существу дама вращалась в центре событий при становлении нашего театра и кино. Попытаюсь книжку взять домой, хотя бы показать девочкам.
Купил еще 8 пачек сигарет (всего купил 80), надеюсь, до берега хватит, уже совсем нет денег, все-таки они уходят и в открытом море. Наш корабельный ларек имеет приличный оборот.
Сейчас крутят фильму «Украинская рапсодия», я не пошел, т. к. неважно себя чувствую и хочу помыть голову. Подбил бабки за день: +32! Этак мне еще месяц нужно плавать. Поплывем — будет успешнее — больше порядка и меньше «корабельных работ». Есть слух, что снимаемся в 3 утра, т. к. нужно еще заправлять остающийся миноносец.
Сидел с курсантами до самой поверки. Даже настроение улучшилось. Какие хохмы встречаются! Я пишу фонарем «Плазма», читает — «треска», ничего похожего. Или один семафором слово «кибернетика» прочитал как «протрактор». Уму непостижимо! Смешно в первую очередь.
23.6.67
Сперва было все по плану, т. е. в 3 часа ночи снялись и пошли северным берегом Крита в пролив Китира. С самого начала покачивало, а к моменту подхода к точке валяло во всех измерениях довольно весело. В обеденный перерыв, только я уснул, как влетевшая в открытый иллюминатор вода достала меня на нижней койке, смыла все со стола и залила на пару сантиметров ковер. Тапки и носки поплыли, а я стал выбирать воду.
Сейчас в каюте атмосфера теплицы, мокрая жара. Вентиляции нет, все сырое, нагрето до ощутимой теплоты. Забежал на несколько минут пописать.
Море, конечно, очень красиво. Волны временами впрыгивают на полубак и разбиваются о волнорез и рубку, фонтаны брызг достают до мостика.
Сейчас перебегал по рострам между двумя очередными душами. По верху ходить запрещено, везде протянуты штормовые леера. Прокладка идет, курсанты в основном не закачиваются, хотя следы на палубе видел.
Зам. принес очередную неприятную весть для полного букета наших ЧП: на «Вороне» повесился матрос, и тоже 47 года, т. е. салага, как и остальные участники других историй. Тонкая кишка у молодежи!
Ночью была потрясающая история. В медотсеке сидит сумасшедший матрос, напротив через коридор в выгородке один из преступников. В коридоре часовой с автоматом. Часа в 2 он уснул. Сумасшедший вылез, взял автомат (заряженный!) и начал с ним маршировать и командовать самому себе. В это время туда случайно сунул нос начальник караула (офицер, который мне это и рассказал по секрету). Конечно, он остолбенел, но нашелся и громко скомандовал: «Смирно — равнение на-лево!» Настолько муштра учебного отряда засела в этой помраченной голове, что псих команду исполнил. Тогда начальник караула скомандовал — «Оружие положить... Кругом, шагом марш!» — и весь в холодном поту схватил автомат. Затвор был уже взведен и стоял на «очередь».....
Можно придумать 10 печальных продолжений этой благополучно окончившейся истории.
По кораблю пошел слух: «Идем в залив Хаммамет». Значит, не идем домой, т. к. Хаммамет в Африке напротив Сицилии... Пока я не очень верю, но все может быть. Тем временем проходим «святую» Китиру, и сразу же «Нептун» буквально над мачтами. Иду наверх, дышать нечем!
День, точнее, сутки на исходе. Спускался только на ужин и на чай. Очень туго +60. Еще раз все пересчитал, осталось принять 215 зачетов за 2 дня. Такое немыслимо. К тому же опять сплошные разоблачения в жульничестве.
Надоела эта гонка под напряжением. Как будто бы оставили в силе завтрашний отход к проливам (одной из причин к тому один из арестованных — по слухам, конечно). Подключил командиров рот к подгонке к приемке — но толку мало.
Это потому, что вся практика скомкана и изуродована этими экзаменами и десантом. Фактически мне время не планировалось, если я и учил чему-нибудь, то по кучкам, по кускам, а это не работа, когда не 30, а 300 человек! Реляции и отчеты напишем, что все в диком порядке и что лучше чем на боевой службе практики быть не может!
Чувствую себя плохо, опять болит спина, не говоря уже о привычном сне как попало. Ем прилично, да и то видимо потому, что готовят неплохо и всё или почти всё время на воздухе.
Подходит РКБ за топливом.
24.6.67
Благословясь поплыли домой, идем уже 2 часа. Сейчас обед. Море 5 баллов, качает и временами захлестывает полубак и шкафут. Уже 10 раз командир по трансляции кричал — «Внимание личного состава! По верхней палубе не ходить! В носовые кубрики ходить только через офицерский коридор!..»
Брызги везде высыхают и соль искрится на ослепительно ярком солнце — очень красиво!
Идем Эгейским морем, оно тоже синее, как и Средиземное, и хотя считается самым тихим, т. к. масса островов, — второй раз выдает нам добрую качку.
С раннего утра сидел в прокладочном классе за клотиком. Сдают форсированно, но уже наступил предобеденный спад.
Ветер рвет брезент над классом, и все «шапито» ходит ходуном. Все в приподнятом настроении — идем домой! Один красивенький курсантик скосил меня: «а нельзя дать телеграмму?» «Кому», говорю я. — «Маме, чтоб встречала»!
Берег одну пленку для захода, но увы, нужно ее использовать здесь и в проливах. Хотя солнце жарит вовсю, наверху холодно из-за ветра и хода.
Идем с зам. главкома (главный в комиссии), который уже влупил одному курсанту выговор «за нездорование».
Чудеса! Облаял Г. П. по пути. Да за то, что мы не потеряли ни одного курсанта, хвалить надо!
Остались последние минуты сегодняшнего дня. Только что спустился из прокладочной, т. е. сделано всё возможное, но увы — 150 хвостов на один фактически день.
Со стороны показалась бы дикой картина, которую систематически наблюдаешь по ночам на шкафуте. В полумраке мечется, размахивая руками и ногами, безголовое чудовище, толстое и упругое.
Это курсанты сушат стираные робы на вентиляции из 2-й машины. Поток воздуха очень сильный и постоянный. На ходу все автоматически, проходя мимо, хватаются за голову, и не одна бескозырка и берет улетели в море с этого места.
Сейчас мы идем архипелагом. Помню, в детстве читал какой-то роман о пиратах Архипелага. Сейчас он кругом.
Острова не часты, но все-таки их много. На мелкомасштабной карте островов целая пригоршня, но они разделены милями и часами хода.
Вечером проходили места, где по дороге туда мы с Леонгином стояли вахту вместе. Теперь видны острова, а не огни, которые мы видели ранее.
Перед ужином вошли в пролив Китнос — слева остров Кеос, справа Китнос, их маяки на мысах Тамелос и Кефалос ждали мы в свое время с нетерпением.
Оба острова гористые, коричнево-желтые с белой полосой прибоя по мысам.
Обогнали двухмачтовый парусник с грязными залатанными парусами. Видны два беленьких пароходика вроде нашего Ай-Тодора, видимо, это сообщение между островами.
Через час справа вдали виден остров Ярос (Юра) — передавали, что туда греки свозят своих арестованных демократов.
К 19.30 подошли к проливу Доро (Кафирефс). Слева большой остров Эвбея, справа Андрос — желто-серый с пятнами зелени и редкими участками посадок или посевов. Похож на кусочек Кавказского побережья в районе Утриша.
Холмы довольно плавные, но причудливые, повышаются к центру острова. За первым рядом холмов просматривается следующий, более высокий (по карте до 600 м). На мысу белый монастырь в зеленом кольце.
Слева Эвбея — очень гористый, вершины похожи на зубцы, торчащие внутрь острова (по карте есть горы по 1000 м). Остров освещен заходящим солнцем сзади и слева, поэтому преобладают оттенки синего и дымчатого цвета. Над вершинами гор разноцветные облака.
Ущелья оттенены синими тонами, переплетаются, взбегая вверх от моря. В одном, наиболее глубоком, как фиорд, монастырь Платинистос, похожий на замок из сказки. Остров кончается одинокой скалой с маяком на вершине.
В проливе встретили несколько танкеров. Один из них, наш, шел навстречу, с него махали и салютовали флагом.
После ужина, уже в темноте шли некоторое время открытым морем, шторм стих, качки почти нет. Сижу с открытым иллюминатором, на траверзе мигает маяк острова <незаполненный пропуск>, единственная возможность определиться по крюйс-пеленгу. Леня сейчас кончает вахту, а я начну считать дневные зачеты.
Сегодня в порядке тренировки репетировали «прохождение проливов». Как всегда, было несколько вариантов, остановились на том, что я гоню всех в шею с правого борта на левый (где будет Стамбул). Фактически видимо кто-то имеет поручение гнать всех с левого борта на правый!! Буду снимать.
25.6.67
В 5 утра сыграли подъем, а в 5.20 тревогу с присказкой «по местам для прохода узости стоять».
Собственно Дарданеллы со стороны Эгейского моря начинаются мысами, из которых левый похож на наш Толстый (только на вершине массивная серая каменная беседка-портик на четырех квадратных колоннах — памятник боев за Дарданеллы в 1914 году, называется Гёзджюбаба), а правый — на наш Тонкий мыс (в Геленджике — М. К.).
Берега слегка холмистые, невысокие, заросшие кустарником — много прогалин и полян.
После входа ощущение, будто находишься в средине Геленджикской бухты, между мысами ширина такая же.
В 5.55 начало вылезать солнце по носу с правого борта. Подняли турецкий флаг на левом ноке рея.
Первое колено и резкая узкость с поворотом у города Чанаккале на азиатском берегу. Город у впадения речки в широкой низкой долине, много зелени, дома невысокие, торчат тополя и минареты. На самом берегу 10 земляных курганов, как зубцы пилы, — остатки укреплений. Напротив на европейском берегу на крутом склоне Килитбахир, кучка домов, некоторые ярко раскрашены. На самом берегу циклопическая крепость из серого камня (фото), несколько минаретов, правее селения на склоне выложена фигура солдата и какие-то лозунги (фото), через 5 минут хода (идем 17 узлов, но встречное течение 4 узла) — второе колено вправо (поворот фото), на изгибе слева — Эджеабат, напротив мыс с маяком и фортом Нара (фото). Два резких поворота вывели на прямую часть пролива, берега отодвигаются в стороны, холмы возрастают. (Эти фотографии здесь не воспроизводятся. — Ред.).
Встречный танкер «Ленкорань» прошел так близко, что, кажется, режется кадром фото (?). Все проспали, не салютовали флагом.
На выходе пролива еще одно сужение, мыс и город Гелиболу (европейский берег). Далее воронкообразное расширение. В 10 часов оставили справа остров Мармара (юридическая граница Дарданелл) от входа 32 м. На берегу (слева) и острове горы выше и круче. Небо светло-голубое безоблачное, над горами борода из белых и серых облаков.
Ближе к нам на траверзе острова Мармара — скала с маяком Хаирсызада. Сразу за островом азиатский берег уходит за горизонт, справа еще виден в дымке. Вода уже не та, хотя и ее хвалят за синеву.
Довольно много встречных и обгоняемых судов. Дали отбой и завтрак. Сразу же поднялся в класс, идет повальная сдача зачетов, хотя уже нет надежды добить дело до конца. Дали ход 20 узлов, будем раньше у Босфора и утром дома!
После обеда Леня свалился, а я оформил грамоты для лучшего класса и роты, пописал и сейчас лезу наверх на зачеты и проход Босфора.
Его длина 17 миль. Берега зеленые, обрывистые (крутые), масса селений и дач. Много домов у самой воды.
В один такой дом ввалился наш танкер! (Дом хорошо видно.)
У входа в Босфор — Стамбул на европейском берегу. От пролива влево отходит узкий залив «Золотой рог». Город по обе его стороны.
Говорят, в Стамбуле стоит американская эскадра, это нарушение, т. к. по договору корабль не более 10 000 т в охранении двух ЭМ (для нечерноморских государств), а авианосец в 3 раза больше! Беру аппарат.
В 14.20 вошли в Босфор. Перед входом два желтых скалистых острова, слева материк и какой-то производственный пейзаж. Стамбул по обе стороны входа.
Ход сперва 10, а потом, когда пришлось стопорить из-за нырнувшей под самый форштевень шаланды — 6. На европейском берегу видны две огромные мечети, одна из них — Ай-София. Город на холмах. Есть высокие и современные дома. В устье «Золотого Рога» стоит «Александр Пушкин», чуть дальше — американский авианосец и 3 фрегата. Матросы в белом, как раз увольнялись. Сделал несколько снимков (добил пленку), после чего она заела и наполовину пропала.
По обе стороны узкого пролива холмы, утопающие в зелени. Масса красивых вилл. Яркие краски балконов и пестрейших зонтов у кафе, которых много, особенно по европейскому берегу. Вдоль самой воды идет дорога, по ней снуют самые разнообразные легковые машины, в том числе есть наши «волги» и «москвичи». Много мечетей и турецких флагов. По проливу большое движение, главным образом паромы, местные пароходики, катера и мотолодки. Встречных судов почти не было.
Много кипарисов. Отдельные холмы напоминают то Зеленый Мыс в Батуми, то район Гагры и Хосты. Иногда на фоне неба четко видны пинии с их характерными зонтиками. Трава уже поблекла, но зелень свежая. Местами дома стоят совсем у воды и зыбь от проходящих судов разбивается фонтаном брызг о веранды и фундаменты.
В средине примерно Босфора самое узкое место, метров 300. Через этот участок переходит высоковольтная линия с марсианскими фермами по обе стороны пролива. Провода проходу судов не мешают. Далее слева довольно целая величественная крепость с рядами стен и массой башен.
Постепенно дома становятся менее кричащи, однако на последнем колене пролива огромная многоэтажная гостиница с барами, ресторанами и магазинами. Совершенно современная. Начинается от самой воды. Стоянка пестрых машин. В последнем заливе местечко <незаполненный пропуск>, где расположено наше консульство под красным флагом. С балкона кто-то нам помахал.
По правой стороне уже редкие кучки домиков, развалины крепости, на другом мысу — бастионы современной тюрьмы с проводом под напряжением, радиолокационный пост, пост пограничников, и наконец выход в Черное море с маяками.
Родное море встречает водой со стальным отливом, свежим ветром и курсом 35°, прямо на Херсонесский маяк. Через 300 миль мы дома.
При проходе Босфора начальство сперва бегало и строило курсантов по левому борту, а я гнал их с правого. Потом все смешалось, курсанты сидели гроздьями на всех возвышенных местах, вплоть до башен ук. <установок крупного?> калибра! Все перевели все остатки пленок и благоразумия.
(Отдельный вложенный листок:)
Некоторые (предварительные) итоги Средиземноморского плавания в 1967 г.
| 1. Выпито компотов | 47 |
| 2. Пройдено миль | 6000 |
| Изведено: | |
| 3. Кусков мыла | 6 |
| 4. Поморина | 2 тубы |
| 5. Сигарет | 92 пачки |
| 6. Принято зачетов | 1233 (не считая «заходов») |