Ещё из Горбачей бывал у нас изредка в гостях родной брат красноярского Лёвы Горбача, мамин двоюродный брат Аркадий. Их отец, бабушкин брат Мотя (или Мордехай) пропал без вести в первый год войны. Когда я учился в школе, Аркадий работал в Кирове на шинном заводе и каждое лето в компании других четырёх “обкатчиков шин” проезжал на мотоциклах по всей европейской части Союза. Понятно, в программу испытаний шин входили и крымские дороги. Таким вот образом, большей частью налётом, Аркадий и заезжал к нам иногда − очень ненадолго. Однажды он без предупреждения навестил в Евпатории мою бабушку Женю. От неожиданности бабушка лишь успела воскликнуть: “Вейз мир! Аркашенька! Какой у меня дорогой гость,.. Заходи, садись, − сейчас ты будешь обедать…”. Но, едва появившись на пороге, Аркадий вдруг стал прощаться, ссылаясь на то, что товарищи ждут его на мотоциклах, – буквально, стоят на улице с не заглушенными моторами. Бабушка лишь успела прокричать ему вслед: “Нет! Ты останешься! Скушай хотя бы тарелку борща!”… Наверное, Аркадий думал, что обкатывать шины важнее… Я писал уже, что в Кирове у него была жена Надя и две дочери − Оксана и Наташа. Однажды Аркадий написал моей маме, что его посылают в длительную командировку на остров Цейлон – поднимать там производство шин. Командировка затянулась на четыре года, и из неё он уже не вернулся в Киров, женившись на коллеге, которая похлопотала относительно его перевода в Москву, в министерство химической промышленности. Когда Аркадий оставил в Кирове жену Надю, мама моя до конца дней продолжала с ней переписываться. Надя была удивительно цельной и деликатной натурой. Она с нежностью писала о своих дочерях и их семьях. Письма её всегда были тёплыми, умными, содержательными. Моей маме не пришло в голову прекращать эту переписку. Когда мама умерла, я сразу не сообщил об этом Наде, в Киров, и она продолжила писать. Пришлось мне со временем сообщить ей самому о том, что случилось. И тогда Надя продолжила очень тёплую переписку уже со мной. Аркадия и одну из его дочерей Наташу я часто потом навещал, бывая в Москве. Аркадий всегда вспоминал с нежностью мою маму и тепло относился ко мне. Иногда получалось, что во время моего приезда в Москву он был в командировке и не мог со мной увидеться. В последний раз Аркадий успел, всё же, подойти на Курский вокзал, к поезду, которым я уезжал. Это было весной 2001-м года, а в ноябре я узнал, что он внезапно умер от инсульта… В память об Аркадии осталось у меня последнее фото, на котором мы стоим с ним, обнявшись, − в тот раз, когда приезжал он на вокзал со мной повидаться…
(продолжение следует)
2011-03-18