В праздники, дни рождения, юбилеи принято было приглашать гостей, тех же соседей: и Каленковичей, Фиму с Мариной, и Додика Гивера с тётей Фримой, а также друзей нашей семьи Винокуровых. – Когда за столом возвышался голос Иосифа Соломоновича, компания обретала второе дыхание. Он был не только известным врачом-кожвенерологом, но и, вообще, человеком широкой культуры. Хорошим самочувствием и светлой головой он был обязан здоровому образу жизни. Помню, однажды, он озадачил маму советом спать зимой при открытой форточке: “Как прекрасно – когда свежий воздух достигает вас прямо во сне!”.
Понятно, всякий семейный праздник сопровождался музыкой и танцами – танго, фокстротами, вальсами. Музыка, популярная и танцевальная, звучала с пластинок на 78 оборотов. Для их проигрывания папа скомбинировал антикварный граммофон (с заводной ручкой) − в ящике из красного дерева, но, увы, без раструба, − с адаптером и усилителем звука от радиоприёмника. Иногда для услаждения гостей папа ставил редкие записи “запрещённого” тогда Вадима Козина, Петра Лещенко, разрешённого, наконец, Александра Вертинского, далёкие от социального заказа романсы в исполнении Тамары Церетели и Ляли Чёрной. Потчевал папа гостей и “Куплетами тореадора” из оперы “Кармен” и “Куплетами Мефистофеля” из оперы “Фауст” в исполнении Шаляпина, неаполитанскими песнями и оперными ариями в исполнении Михаила Александровича, а также еврейскими народными песнями “Варничкес” (“Варенички”), “Ицкл от хашене геат” (“Ицкл женится”), “Клезморимлах” (“Музыкантишки”). Однажды по случаю своего 50-летия папа персонально пригласил начальника Крымского телецентра с женой (других гостей не было). Папа подобрал музыку на их просвещённый вкус. Тем не менее, он не посчитал за грех поставить и еврейские песни. Когда гости ушли, мама пробовала укорять папу: “Ну, зачем ты еврейские песни им ставил?”. Не склонясь, папа уверенно отвечал: “А чтоб знали, что они пришли в еврейский дом!”.
Мама вкусно готовила не только в будни, но и к праздничному столу. Были у неё свои неповторимые, дававшиеся лишь ей рецепты всяких шедевров – салаты, пироги из слоёного теста в форме рулетов (“вертута”), и неподражаемый торт “Наполеон” с грецкими орехами и заварным кремом, украшенный ломтиками цветного мармелада. В технологии его приготовления было и две традиционно моих операции − колоть орехи и взбивать яичный белок. Многие просили маму записать рецепты, но, опасаюсь, повторить их было принципиально невозможно – это, как часть семейного кода.
2011-01-24