С нежностью мама относилась к дяде Яше Горбачу – младшему брату бабушки и тёти Сарры. Дядя Яша был семейной легендой и человеком непростой судьбы. Я запомнил его уже отставным полковником. Сам факт, что он, еврей, из простой семьи, дошёл до полковника, характеризовал его как человека выдающихся волевых качеств. В юности, когда мой дедушка с семьёй переехал в Евпаторию из Винницкой области (где жили бабушкины родители), дядя Яша также переехал в Евпаторию и даже некоторое время работал с дедушкой в одной артели (дедушка был старше его на целых девятнадцать лет). Когда дядя Яша достиг призывного возраста, его забрали в армию (я думаю, году в 1924-м). Я расспросил Мишу – он говорит, что после срочной службы, дядю Яшу направили на командирские курсы, где учили и по военно-инженерной специальности, а также давали подготовку, необходимую для занятия должности “политрука” (впоследствии, должность называлась “замполит”). Году, наверное, в 1931-м дядя Яша женился. Его первая жена родила сына Лёню (который потом жил в Севастополе). При родах Лёнина мама умерла, и он оказался сиротой. Через некоторое время дядя Яша женился вторично – другая жена, харьковчанка (её звали Аня) родила в 1936 году Алика (который теперь живёт в Иерусалиме). Лёню, по рассказам моей бабушки, она воспринимала без энтузиазма.
В 1939 году дядя Яша участвовал в жестоких боях с Японией на Халкин-голе. Хоть те победы были и не окончательными, они позволили удержать Японию от вступления в войну против Советского Союза, когда в 1941 году на страну напала Германия. В начале войны с Германией дядя Яша был комиссаром-политработником отдельного полка связи, расположенного в Харькове.
Миша рассказывал, что они с Лёней были ровесниками, в начале войны им было лет по девять. Они все вместе – тётя Сарра с Мишей и дяди Яшина жена Аня с Аликом и Лёней – были в эвакуации в Средней Азии, в городе Намангане (Миша вспомнил, что с ними в эвакуации была ещё Анина сестра Ривка). После освобождения Харькова (в августе 1943 года) дядя Яша похлопотал, чтобы Аня с Аликом и Лёней поселились в его харьковской квартире на ул.Данилевского, 19. Лёня начал учиться в ремесленном училище. Тётя Сарра с Мишей в первое время тоже устроились где-то недалеко от Харькова, а после освобождения Киева (в ноябре 1943 года) вернулись домой.
Возможно, из-за Лёни у дяди Яши не сладилось с Аней, матерью Алика. Ещё в начале войны, в Харькове, он познакомился с Идой, которая к тому времени с поездом раненных, после бомбёжек и отступления, прибыла в Харьков и была прикомандирована в качестве военфельдшера к полку связи, в котором дядя Яша был политруком. Всю войну прошли они вместе с боями. В 1942 году под Ростовом дядя Яша был обморожен, и тётя Ида выходила его. Она рассказывала, что их армия отступала до Моздока. Однажды соединение, в котором дядя Яша командовал связью, попал в окружение – в горах Северного Кавказа. Чтобы выбраться, как воздух, была необходима связь. Рации отказывались работать, так как сели батареи. В этой критической ситуации дядя Яша спас армию, собрав и соединив последовательно все отыскавшиеся источники питания: связь восстановилась, что и способствовало выходу из окружения. За ту операцию дядя Яша был награждён орденом Александра Невского с порядковым номером 4. Миша (видимо, со слов дяди Яши) уточнял, что операция тянула на звезду Героя Советского Союза, но даже звание полковника дядя Яша получил лишь к концу войны... В составе отдельной Приморской армии полк дяди Яши участвовал во взятии Крыма. Незадолго перед этим его перевели на командную должность. Жизнью отвечал он перед командующим отдельной Приморской армией генералом Петровым за прокладку кабеля связи через Керченский пролив (а брать его приходилось дважды). Кстати, дядя Мора и тётя Нина в этой же армии были офицерами санитарно-эпидемиологической службы и им порой случалось встречаться с дядей Яшей в штабе. Непосредственное участие полк дяди Яши принимал и в штурме Сапун-горы. Тётя Ида с дядей Яшей зарегистрировали свой брак в 1944-м году в Бахчисарае, вскоре после освобождения Севастополя. День Победы они встретили под Прагой…
После капитуляции Германии их полк передислоцировали на Дальний восток, в Монголию, чтобы освобождать Маньчжурию (которую Япония оккупировала в 1932 году). Миша сообщил впечатляющую подробность, что полк дяди Яши танками вошёл в Мукден и захватил в аэропорту самолёт с маньчжурским императором (ставленником местной династии). Этим 19 августа 1945 года и завершилась Маньчжурская операция, приблизившая безоговорочную капитуляцию Японии во второй мировой войне. В конце 1945 года полк перевели в Забайкальский военный округ, в Борзю, а в 1946 году там родилась Зина… На некоторое время дядя Яша забирал к себе из Харькова Лёню. Но потом его перевели в Хабаровский край, и он отвёз Лёню в Киев, к тёте Саре. Так Лёня с Мишей снова оказались вместе. Лёня поступил учиться в автодорожный техникум.
В 1949 году дядя Яша с семьей прожил год в Ленинграде (его посылали на высшие курсы при академии связи). После курсов его направили начальником связи в авиадивизию в Петрозаводск (Карелия). Там у дяди Яши всё чаще стали случаться гипертонические кризы. Он попросился в более благоприятный климат, и в 1952 году его перевели в Полтаву. Потом предлагали ещё повышения по службе, но после инфаркта и инсульта, в 1954 году он уволился из армии и остался жить в Полтаве.
Однажды, когда мне было лет восемь или девять, дядя Яша с тётей Идой и Зиной приезжал погостить в Крым – к своей сестре, моей бабушки Жене. Я запомнил, что моего дедушку он называл тоже “Яша” (бабушка звала его “Янкель”). С моей бабушкой и мамой – он был очень нежен и ласков. Маму он часто называл: “Хануся, кэцеле” (котёночек). Все вместе мы ездили в Евпаторию. Зина была всего на год меня старше, и мы с ней очень дружно гуляли, а взрослые радовались и рассуждали за нашей спиной, допустимо ли, чтобы мы, когда вырастем, поженились. Однажды мой папа взял меня с Зиной на экскурсию в Севастополь. Мама моя тоже устраивала дяде Яше приём (у нас дома, в Симферополе). За столом дядя Яша стал рассказывать про полк связи, которым он командовал после войны на Дальнем востоке. Однажды приехал проверять их маршал Малиновский (впоследствии ставший министром обороны). По словам Миши, Малиновский и раньше был знаком с дядей Яшей. Но, как бы там ни было, начальство принято встречать “хлебом-солью”. Вот и маршалу Малиновскому дядя Яша предложил для начала пообедать. Однако маршал отклонил такое естественное предложение и сказал, что сначала посмотрит полк, а тогда уж решит, как он выразился: “Достоин ли ты, чтобы я у тебя обедал”. Смакуя подробности, дядя Яша рассказывал, как маршал по очереди, один за другим, проинспектировал все критические участки в полку и всюду нашёл исключительный порядок и чёткую организацию. В общем, согласился он таки пообедать у дяди Яши…
Когда я был студентом, однажды пришло мне в голову проехать из Ленинграда домой через Полтаву. Из Харькова до Полтавы я добирался часа четыре дизель-поездом. В Полтаве я пробыл два дня. Помню, как утром мы с дядей Яшей вышли прогуляться. С ним здоровались буквально все. Пока мы проходили с ним по его улице, тех, кто говорил по-украински, дядя Яша приветствовал по-украински… Он вёл очень публичную жизнь: проводил в военкомате беседы с офицерами запаса, с допризывниками, дежурил там, читал лекции в училище связи. Тётя Ида устроила мне царский приём (будто, не был я простым студентом). Потом с Зиной мы ходили к усадьбе Котляревского, автора “Еенеїди”… Когда я стал собираться и сказал, что поеду дизель-поездом, дядя Яша и слушать не стал. Он живо мне показал, с кем я имею дело: просто вывел меня на трассу, остановил такси и заставил ехать в Харьков на такси. Я не мог с ним препираться, − чего доброго, у него могло бы подняться давление. Дядя Яша всё время ходил под дамокловым мечом гипертонических кризов. Дедушку моего он пережил на шестнадцать лет, но, хоть и был младше обеих своих сестёр – моей бабушки и тёти Сары, – умер намного раньше их, в 1975 году. На его похороны приезжали и Миша из Киева, и Лёня из Севастополя, был на похоронах и я. Хоронили дядю Яшу со всеми воинскими почестями – впереди несли подушечки с орденами и медалями, потом были прощальные ружейные залпы… Алику из Израиля приехать не удалось – это и сейчас сложно, а тогда у Советского Союза не было с Израилем даже дипломатических отношений.
2011-03-18