Вот где я не засыпал – это в студенческом корпусе Публичной библиотеки (на Фонтанке). Там я проводил всё свободное время – большей частью, конечно, в зале физико-математической литературы, но заглядывал иногда, для разгрузки, и в зал художественной литературы, и в газетно-журнальный читальный зал (где очень любил разбирать, что писали “Morning Star”, “Daily Worker”, а также газеты стран восточной Европы – на польском, чешском, болгарском, сербо-хорватском языках). Более других была свободна от влияния “старшего брата” − Советского Союза − югославская газета “Борба”. В ней я однажды нашёл курьёзные материалы о бывшем советском лидере Никите Хрущёве, − в то время как Брежнев, столкнув своего предшественника, по советскому обычаю устроил ему заговор молчания, и пресса о нём не упоминала…
Однажды по читальным залам библиотеки прошла сотрудница и сделала объявление о том, что через 15 минут в одном из залов состоится – ни больше, ни меньше – выступление поэта Евгения Евтушенко. Понятно, что очень скоро туда стало невозможно протиснуться – отнюдь не помышляя о гонораре, поэт долго читал благодарной публике свои стихи.
В Ленинграде было много хорошего – Адмиралтейство, медный всадник, Исаакиевский собор, Летний сад, Петро-Павловская крепость со знаменитым шпилем и пушкой, стрелявшей в полдень. А также Васильевский остров с университетом, библиотекой Академии наук, кунсткамерой и зданием биржи с двумя ростральными колоннами на стрелке, где Нева расходится двумя рукавами. А поближе к Гавани были университетские общежития, где жили мои симферопольские друзья Олег Сотников и Галя Колтухова (впоследствии Темненко). Иногда я их навещал. На одной из “линий” снимал квартиру Володя Грознов. А на Петроградской стороне, снимал небольшую комнатку, “гнездо глухаря”, ещё один мой одноклассник, покойный Вова Федосимов. Он учился на химфаке ЛГУ и летом возглавлял обычные (под эгидой комсомола) или “дикие” строительные отряды. Впоследствии он окончил аспирантуру в Ленинграде, возглавлял отдел химического НИИ, жил на Васильевском острове с женой и тремя сыновьями, часто приезжал в Симферополь к матери, и мы иногда встречались с ним у Володи Грознова. Но и такого железного человека свалила болезнь. В последний раз, беседуя со мной по телефону, он просил говорить побыстрей, потому что трудно ему было даже удерживать в руках трубку…Какое-то время Федосимов с Грозновым снимали вдвоём однокомнатную квартиру, хозяева которой были в отъезде. Однажды я зашел навестить их и, несмотря на запрет хозяев, открыл всё же фортепьяно. Очень по сердцу пришлись моим друзьям песни Вертинского…
Праздником души были походы в Эрмитаж, в Русский музей. А в Казанском соборе, в средней части Невского проспекта, размещался тогда музей “религии и атеизма” с орудиями пыток, которыми пользовалась инквизиция. Больше раза смотреть такие экспонаты, правда, не тянуло. Зато не раз мы с соседями по комнате устраивали прогулки-экскурсии по мемориальному кладбищу у Александрово-Невской лавры, где были похоронены знаменитые люди – от Михаила Ломоносова до артиста Черкасова.
2011-02-19